«Семья переживает, я отношусь философски» Поделиться
Активист Виталий Бородин, который периодически пишет заявления в адрес российских звезд, рассказал об угрозах, которые поступают в его адрес. Добавил, что на днях ему прокололи шины личного автомобиля.
Мы связались с общественным деятелем и спросили, как изменилась его жизнь.
— Вы про меня плохо пишете, я всё мониторю, — неожиданно начал разговор Виталий Бородин.
— Это что касается доносов. Сейчас я хочу спросить об угрозах, которые поступают в ваш адрес. И про проколотые колеса. Нашли преступников?
— Данным вопросом занимаются сотрудники правоохранительных органов. Идут розыскные работы, смотрят камеры. От меня тут ничего не зависит.
— Вы сказали, что угрозы поступают вам уже полгода, почему только сейчас рассказали об этом?
— Пока мы работали на прием, собирали информацию…
— Теперь вынуждены взять охрану?
— Приходится заботиться о своей безопасности. Мне отправляют голосовые сообщения, что придут ночью, убьют меня в постели вместе с женой. Это нормально? Пишут, что я следующий проект, как Татарский и Дугина. Вот такие угрозы идут. Звонившие представляются сотрудниками ГУР Украины.
— Думаете, это звонки с Украины, а не из России? Вы же боретесь с иноагентами.
— Я пять лет проработал оперативником. У меня есть допуск к разной информации. Понимаю, о чем идет речь. И правоохранительные органы понимают. Если бы мне поступали угрозы из России, мы бы давно всех установили и задержали. Это вам как журналисту легко написать заголовок и назвать кого-то доносчиком, а мы понимаем, с чем столкнулись. Когда я еду на машине, и мне называют место моей локации, это уже не смешно. Представьте, вы написали про меня статью, и вам потом какой-нибудь возбужденный человек отправил голосовое сообщение с угрозами. Вам понравится?
— Вам страшно?
— Я человек военный, у меня за плечами военное училище, я к таким вещам отношусь философски, настроен нормально. Если что-то должно произойти, значит, произойдет, не поможет никакая охрана. А вот моя семья переживает.
— Люди в таком случае меняют квартиры. Не планировали переехать куда-то на время?
— Убегать я никуда не собираюсь.
— К телефону тоже подходите.
— Ваш телефон у меня забит в контактах.
Признаюсь, на этот раз тему доносов я не собиралась поднимать. Бородин начал сам.
— Вот вы говорите про доносчиков, я еще раз объясню разницу. В нашей команде собрались бывшие силовики, бывшие работники спецслужб, следственных органов. Мы фильтруем, что и куда пишем. Заявления оформляем на юридическом языке. Если взять обращение доносчиков, то они несут отсебятину, непонятно что.
— Вам не кажется, что на такие вещи должны реагировать не общественники, а правоохранительные органы?
— У правоохранительных органов есть чем заниматься. У них каждый день – убийства, вымогательства, грабежи. На такие вещи они бы не обратили внимания, потому что есть дела поважнее, нужно помочь тем, кто рядом. Иногда у правоохранителей замыливается взгляд, им не до иноагентов. Поэтому приходится реагировать общественникам. Если об этом молчать, то никто не узнает. Ну промелькнули где-то высказывания иноагента, а на другой день об этом забыли, потому что есть другие инфоповоды. А мы напоминаем.
